Мы зашли в первый попавшийся на нашем пути продуктовый магазин. Продавец с полуслова поняла, о ком мы говорим, и указала на дом, который находится прямо через дорогу.

Это оказалась деревянная изба с красной крышей из профнастила. Ничем не отличается от других домов. Двор ухоженный, есть двухэтажный сарай. Возле его стен притихла дворовая собака. Во дворе нас встречает мама Дениса – Оксана Владимировна. На вид ей около 40 лет, на голове траурная повязка.

В 2019 году после окончания школы Денис поступил в Дуванский многопрофильный колледж, который находится в селе Дуван. Там он проучился два курса и решил перевестись в филиал колледжа в Ярославке.

– В Дуване учиться не захотел. То ли не привык, что отдельно от дома. Может, с однокурсниками какие-то проблемы были. Предложила ему сюда перевестись, он согласился. На учебу более или менее ходил, утром будили, в половину третьего приходил, все остальное время свободен. Учиться ему лень было, как и всем мальчишкам, – вспоминает мать.

– Сколько мы его ни отговаривали, просили написать отказ, но он уперся: «Я сказал, что пойду в армию, значит, пойду». Видать, судьба такая была. Собрался и ушел.
Почти через месяц после дня рождения, 24 ноября, Денис был призван в армию. Проводить будущего солдата пришло много друзей и родных. В армии Денис попал в мотострелковые войска помощником гранатометчика – в воинскую часть 34670, которая находится в городе Валуйки Белгородской области. Это в 30 километрах от границы с Украиной.

– Раза три в день переписывались, каждый день он желал доброго утра, перед сном писал: «Спокойной ночи». Рассказывал о своей жизни в армии и о службе. Создавалось ощущение, что у них там много свободного времени.

В феврале он сообщил, что они едут в поля на учения, где две недели будут жить в палаточном лагере. После возвращения они пробыли недолго в части и снова засобирались в поездку. Куда конкретно, он родным не сказал, возможно, и не знал.
– Он говорил: «Мам, мы собираем палатки, снова поедем, ближе к границе с Украиной». Я спросила – зачем, а он ответил, что едут на какие-то учения, – говорит Оксана.

В ночь на 24 февраля Денис написал одно сообщение, после чего на связь больше никогда не выходил.

Новость о том, что в боевых действиях задействованы срочники, появилась 9 марта. Денис оказался в числе солдат-срочников, которые отправились на территорию Украины для выполнения специальной военной операции.
Минобороны признало, что в рядах вооруженных сил РФ оказались военнослужащие срочной службы, и часть из них в плену. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков сообщал, что по указу Путина в Главную военную прокуратуру для проверки и правовой оценки действий, и наказания должностных лиц были направлены материалы по этому делу.

В тот же день, 9 марта, срочников начали выводить с территории Украины. Но Дениса среди них не оказалось. Родители начали поиски сына.
– Мы обзванивали госпитали, московские все филиалы, все везде подняли. Везде отвечали одинаково – такого нет.

Дело сдвинулось с места, только когда семья обратилась в прокуратуру. Отец Дениса написал заявление, что сын пропал. И все закрутилось.
– Меня отправили сдавать ДНК для сравнения. Буквально через некоторое время ко мне приехал глава района: «Нашелся ваш ребенок, вот привезут»…

Еще в марте, когда вели поиски, с Оксаной связывался солдат по имени Ильнур, который служил вместе с Денисом и был с ним знаком.
– Он написал из госпиталя, что был вместе с Денисом в одном расположении. Когда их колонну разбомбили, Ильнур ехал в танке, его контузило. А Дениса в тот день он не видел. Его самого вывезли 11 марта, – рассказала Оксана. – Он потом неожиданно сказал: «Вытаскивайте их оттуда, их надо оттуда вытаскивать!». Я спрашиваю: «Как вытаскивать?». Он ответил: «Пишите в прокуратуру». Я спросила, подписывали ли они что-нибудь, какой-нибудь контракт? «Мы ничего не подписывали, за нас там все решили» – вот так он мне написал.

– Денис звонил в декабре и сказал, что хочет подписать контракт. Мы его тогда отговорили. Отец ему сказал: «Ты отслужи год, если тебе понравится, то, пожалуйста, подписывай, если согласен. А пока ничего подписывать не надо». Сын согласился. В январе он снова поднял эту тему, но подписывать не стал. Он мне так и сказал: «Мам, я ничего не подписывал, никакого контракта».

Кроме родителей, тяжелее всего утрату переживают сестренка Вероника и соседский мальчишка, с которым Денис дружил с детства – то машины чинили, то табун пасли.
– Я даже подозвала его как-то и попросила, чтобы поддерживали друг дружку с Вероникой, вместе держались. Вместе легче как-то переживать.
Девушке сына тоже дала поручения.
– Какие твои годы, не расстраивайся, будут еще парни.
Та, конечно, отрицает, что сможет полюбить другого.
Приезжал к Ярославцевым и глава региона Радий Хабиров, обещал поддержку и помощь. Семья получила денежные выплаты и два ордена, которые присвоили Денису посмертно – орден Мужества и орден Генерала Шаймуратова.

Ильнар родился в 1997 году в деревне Озерный. В 2010 году, окончив семь классов школы, поступил в Екатеринбургское суворовское военное училище. Окончил с золотой медалью. О целеустремленном парне, сумевшем поступить в суворовское и стать одним из лучших курсантов, восемь лет назад писали даже в республиканской прессе.

Привыкнуть к суровым кадетским будням было нелегко, но учалинский парень отступать не привык. Был в числе лучших в учебе. Он единственный башкир среди курсантов суворовских училищ, который победил в конкурсе по русскому языку, за что был награжден серебряной медалью Екатерины II. В спорте ему тоже не было равных. В футбол он научился играть, глядя на трансляции матчей по телевизору. А также бегал, в том числе на лыжах, занимался плаванием, теннисом. Суворовское училище учалинец окончил с золотой медалью.

– Когда приезжал домой на каникулы или в отпуск, первым делом заходил ко мне строевым шагом и на полном серьезе докладывал: «Курсант Ильнар Байзигитов прибыл!» – Накиб Аюпов помнит все до мелочей. – Гостинцы привозил, за поддержку благодарил. Таким он был: благородным, честным, воспитанным.

С будущей женой Ильнар познакомился в соцсетях. Айгиза родом из деревни Калуево Учалинского района. На нее поначалу молодой человек не произвел никакого впечатления. А потом стал частью ее сердца.
– Вначале показалось, что он нудный, но потом я увидела, что это совсем не так, – вспоминает Айгиза.

Виделись молодые люди раз в полгода, когда Ильнар приезжал в отпуск летом на месяц и зимой на две недели. Он тогда учился в Рязани, а Айгиза после колледжа жила и работала в Уфе.

Предложение любимой девушке Ильнар сделал зимой 2019 года. А затем снова наступило время телефонных свиданий и ожиданий встреч. Через год он окончил училище. Молодые люди так радовались, что теперь они будут вместе навсегда. Летом того же года прочитали никах и уехали в Севастополь, куда отправился служить Ильнар.

Психологически было несложно решиться на отъезд, потому что я уже два раза в своей жизни глобально переезжал. Сначала из родной Мурманской области уехал в Санкт-Петербург. Позже приехал в Уфу. Здесь у меня родился сын, сейчас ему 6 лет. С женой мы в разводе. Так совпало, что процесс расторжения брака происходил как раз в период, когда я уезжал в Казахстан.

Проблема с поиском работы в новой стране мне не грозила. Я – SMM-специалист, удалённо веду несколько проектов. Могу делать это из любой точки мира, нужен только интернет.

Мысль о том, что нужно немедленно уехать, пришла сразу после объявления мобилизации. Нет, повестка мне не приходила. И риск её получения был невысокий, так как я вхожу в категорию В. Но от нашей власти можно ожидать чего угодно. В любом случае – уезжая, я ничего не терял.

Добираться самолётом оказалось очень дорого. Хотел автобусом, но билетов на прямые рейсы не было, оставались только неудобные варианты с пересадками. Купить билет на поезд оказалось легче всего. Я решил ехать до Петропавловска. Это приграничный город, где, по данным Википедии, 58% населения составляют русские. Дорога мне обошлась в 2700 рублей.

Выехал 24 сентября. Ехали 17 часов. Половина людей в моём вагоне были такие же беглецы. Все держались спокойно, нервничать начали только на таможне. Но всё прошло хорошо – на тот момент никого с поездов ещё не снимали.

Я, как и большинство россиян, стереотипно представлял себе Казахстан. В том числе из-за шуток Сабурова (казахстанский и российский комик-стендапер Нурлан Сабуров – прим.ред.) и из-за фильма «Борат» (британо-американский фильм о журналисте-казахе, путешествующем по США, 2006 год – прим.ред.). Когда приехал, был очень удивлён, что страна развита не меньше, а то и в некоторых моментах больше, чем Россия.

Например, процесс открытия счёта в банке выглядит так: берёшь талон и ждёшь свою очередь, затем подходишь к оператору, она минут 10 оформляет. Потом идёшь к банкомату, который делает твой снимок и сразу печатает карту. Везде всё можно оплатить не только картой или Apple Pay, но и по qr-коду. Кассир вводит цену, на экране появляется код – просто сканируешь и оплачиваешь.

Удивило, что камеры, фиксирующие превышение скорости, установлены и на самих машинах ДПС – то есть нарушителей они ловят и таким способом. Понравились поезда, особенно составы с испанскими вагонами – современные и удобные.

Я видел только сочувствие и желание помочь. Меня на железнодорожном вокзале встретила риелтор на своей машине – сначала отвезла познакомиться с хозяевами квартиры, которую я арендовал, потом повезла в банк, чтобы я мог снять деньги, сводила в кафе перекусить и затем довезла до квартиры, которую мне предстояло снять на сутки в ожидании основной. Потратила на меня в итоге полдня.

В тот же день – а это было воскресенье – мне надо было оформить сим-карту. В Казахстане, оказывается, в выходной почти ничего не работает. Но сотрудники салона связи, понимая, что массово едут россияне, и всем нужна местная симка, вышли в этот день на работу. Менеджер, с которым я общался, поинтересовался, откуда я. Услышав, что из Уфы, радостно сказал, что это там, где команда «Салават Юлаев». И потом тихонько меня поправил, что правильно говорить не «тэнгэ», как хочется произносить всем русским, а «тенге» с мягким «е».

В общем, ни разу ни с каким негативом в свой адрес я не сталкивался, никто не обвинял в том, что мы тут понаехали. Наоборот – кормили пирожками и сочувствовали, что у нас в стране такое творится.

Жалко, что россияне, находясь в родной стране, не ведут себя так же дружелюбно, как в чужой. Мы все действительно объединились и помогали друг другу во всём. Действовало много чатов, где делились информацией, как оформлять документы, банковские карты, снимать деньги, искать жильё. С питанием и проживанием помогали и волонтеры. Мне самому не пришлось к ним обращаться, но видел, что есть чаты, через которые они оказывали поддержку.

Вернулся, потому что соскучился по дому и сыну. И потому, что стало безопаснее возвращаться – до Нового года, скорее всего, пока никого дёргать не будут.

Я постоянно думаю о том, что буду делать, если мобилизацию объявят снова. У меня теперь есть потрясающий опыт, как за два дня собраться и покинуть страну, обустроить жизнь с нуля на новом месте, оформить документы. И есть сильно расширившийся круг общения – появились друзья и знакомые, которые сейчас живут в Казахстане, Грузии, Таиланде, Турции, Германии.

– У меня маленький сын, ему 2 года и 7 месяцев. С мужем планировали родить второго, накопили деньги, хотели тут развивать бизнес. Но с начала мобилизации решили, что переедем в другую страну. В течение двух дней мы думали, решали, как и куда ехать. Хотели сначала в Турцию. К счастью, загранки есть, выбор тоже.

Но пока выбрали Казахстан. Муж уехал первый. На самолете он не полетел, потому что стало внезапно очень дорого. Цены выросли с 21 сентября. Выбрал он ехать на своей машине, чтобы была мобильность. Тем более что он хочет за границей максимально быстро развиться, чтобы мы с сыном скорее к нему приехали.

Мои свекры нас поддержали. Но мой папа – бывший военный – отнесся плохо. Для него это было неприемлемо, он сразу об этом заявил: кияу (муж дочери – башкирский язык) пусть сам едет. Мы сели за стол. Я ответила: «Мы уедем, это не обсуждается. Но говорить об этом больше не будем». Папа сказал, что слышать больше о нас не хочет. Потом он отправился на работу, а я у мамы спросила, что папа думает. Она сказала: «Если муж хочет ехать, пусть едет один». Тогда, правда, хорошо, что он отправился один. С маленьким ребенком в очереди на границе нам было бы сложно.

Два дня я собирала мужа в путь, знала, что там, на границе, уже скопились автомобили. Большинство, кто вначале уехали, пошли в легкой одежде, с рюкзаком на плече. Мы, прежде чем отправлять мужа, прочитали информацию в разных гайдах, чатах, где все координируются.

После того как проводила, я села в чаты и до часу дня искала, к какому КПП лучше ехать. Смотрела, где погода потеплее, где очередь быстрее двигается. В час дня легла спать, полчаса поспала, позвонила свекровь. Опять не смогла заснуть, вошла в эти все чаты. Квартиру начала искать ему, но поняла, что бесполезно: неизвестно когда он заедет и заедет ли вообще.

Муж уехал на своей машине, вез вместе с собой ребят – все младше него. Одного с аэропорта Уфы взял, тот с Питера прилетел, второй – почти сосед оказался. Взял их только потому, что хотел бесплатно помочь, но я сказала, что пусть бензин хоть оплатят. Они ему в итоге потом по 10 тыс. рублей отдали в качестве благодарности.

Что будем делать дальше? Конечно, мы не вернемся. Еще до отъезда муж мне говорил: «Я всё налажу и вернусь». Но я ему сразу сказала: «Мы не для этого тебя отправляем, чтобы ты вернулся. Я хочу там осесть». Будем здесь продавать квартиру и переедем, я буду работать, как и тут, онлайн.

У нас здесь планы были. Муж хотел открыть свой бизнес, деньги мы для этого накопили. Они сейчас все пойдут, наверное, на аренду. Это, конечно, плохо, но мы не могли думать тогда об этом, действовали на автомате. У мужа два высших образования. Мне жаль, что такие как он уезжают, они должны жить тут, поднимать страну. Я тоже своим любимым делом хотела заниматься. Второго ребенка планировали. Теперь эти планы все разрушены.

В 2022 году 40-летний Ильшат исполнил свою мечту: получил грант на развитие сельского хозяйства. Мужчина взял дополнительно кредиты, открыл ферму в 25 км от Бижбуляка, приобрел 39 лошадей. Все лето мужчина работал в отделе образования в администрации района и параллельно обустраивал ферму: делал колодец, ремонт.

Гульназ и Ильшат вдвоем обеспечивали семью, поэтому за пропитание детей женщина особо не переживает. В случае чего родители могут выделить из своего двора яйца, молоко, мясо. Другой вопрос: что будет с фермерским хозяйством, а конкретно – с приобретенными по гранту лошадьми.

– По гранту он каждый месяц в течение пяти лет должен сдавать справки о проделанной работе. А мы даже доверенности оформить не успели. Ухаживать за лошадьми некому. Я работаю с 8 до 18, врачом, пять дней в неделю, иногда в ночные смены, выхожу по субботам. Приходится даже сына младшего с собой ночью брать, потому что его просто оставить не с кем.

По словам Гульназ, работать на ферме приходится отцу Ильшата, ему 70 лет, он давно болеет. Ему трудно пасти лошадей ведь.

Ильшат не служил, боевого опыта нет. Только на военной кафедре учился. Сейчас его назначили командиром взвода, лейтенантом. Как он будет воевать, супруга не знает.

Гульназ пробовала объяснить сложную ситуацию военкомату, а 4 октября узнала про заявление Генштаба об отсрочке. Отправила заявление через почту – ответа, говорят, ждать 30 дней.

– После этого я жаловалась во всевозможные инстанции: прокуратура перенаправила в военную прокуратуру (ответа до сих пор нет), председатель призывной комиссии тоже отправлял туда же. Юристы не хотят браться за дело, потому что нет такого закона, что отцы троих детей имеют право на отсрочку. Теперь вовсе говорят, что надо найти человека, который заменит Ильшата. Потому что они не могут найти офицера в районе. Я что ли в военкомате сижу-работаю? Я врач. Я такими делами не занимаюсь.

Гульназ не выдержала и записала видеообращение к Хабирову в соцсети, чтобы на прямой линии он ответил на этот вопрос.

Вчера, 27 октября, глава РБ Радий Хабиров провел прямую линию с жителями республики, где рассказал, что в Башкирию, мол, будут возвращены все, кто не находится в зоне боевых действий.